Екатерина Иващенко В предыдущей статье РЭГ описала, как Кыргызстан и Таджикистан внедряют практику удаленной постановки на учет в центры СПИД граждан, находящихся за рубежом и не имеющих возможности вернуться в страну для начала лечения. Однако помимо удаленного мониторинга таких пациентов также необходимо обеспечивать АРВ-терапией. Ее уже получают сотни граждан стран ВЕЦА, которые вставали на учет
Екатерина Иващенко Один из основных аргументов существования в России нормы о депортации иностранцев с ВИЧ, к которому апеллируют чиновники — государство не готово за свой счет лечить мигрантов. Однако профильные НКО и страны исхода мигрантов нашли решение данной проблемы — это удаленная постановка на учет в СПИД Центры. Рассказываем, как этот способ применяется в Кыргызстане
Россия – одна из 18 стран в мире, в которой, согласно законам, иностранцы с ВИЧ подлежат выдворению с пожизненным запретом на въезд. В реальности эта норма приводит к тому, что люди остаются в России нелегально или, приезжая в страну, работают без патента, для оформления которого в том числе надо сдать тест на ВИЧ. В то
Олег родом из Мариуполя. Ему 55 лет, 24 из которых он живет с ВИЧ. В 90-е Олег начал принимать наркотики, заразился ВИЧ и вирусом гепатита С. «Она была похожа на Ким Бессинджер» В начале 2000-х Олег стал ездить на заработки в Москву, устроился на работу на шиномонтаж. В 2011-м снова начал употреблять героин, остался в
Надеюсь, после того, как я расскажу о своей борьбе с туберкулезом, люди поймут, как сложно справиться с этой болезнью, почему тебе постоянно плохо, и ты все время чувствуешь себя уставшим. Целый год ушел у меня на то, чтобы просто поставить диагноз «туберкулез с лекарственной устойчивостью». На протяжении этого года я принимала бесконечное количество разных лекарств.
Я родился на юге Кыргызстана, в городе нефтяников Кочкор-Ате, у нас там довольно крупное месторождение нефти. Меня и двоих сестер воспитывала мама, папы не стало, когда мне было пять лет. После школы я поехал в Бишкек, поступил на факультет международных отношений Кыргызского национального университета, но ВУЗ не окончил, – на 4-м курсе взял академический отпуск.
Я из Северодонецка – этот город известен своим азотным заводом. Там мои родители работали. Но я решил идти своим путем и после школы отучился в строительном лицее на штукатура-маляра. Мне правда это интересно было, а вот летчиком или космонавтом я никогда не хотел быть. Устроился на работу, а потом в моей жизни произошло неприятное событие
Сейчас я живу в Польше и даже вспоминать не хочется, что было со мной несколько лет назад. Я из Кировограда, единственный ребенок у родителей. По совету отца поступила в медицинский колледж и стала фельдшером. Работала медсестрой в школе, мне нравилось, но зарплата была очень низкой. В 20 лет я вышла замуж и устроилась на вторую
Я из бедной семьи, которая жила в приграничном с Азербайджаном районе Грузии. Мои родители выживали благодаря выращенным на собственном участке овощам. Они не имели высшего образования, не было хорошей работы. Родители не хотели такой же судьбы для меня и брата, поэтому не разрешили нам уйти из школы работать, сказали, что мы обязательно должны поступить в
Туберкулез кардинально изменил мою жизнь, хотя изначально все складывалось хорошо. Я родилась в Ереване в семье шофера. Моя мама — учитель русского языка, и я планировала пойти по ее стопам, но на третьем курсе пединститута поняла, что точно не хочу быть педагогом, а бросать учебу было жалко, и я закончила вуз. В 19 лет я